Ансрах протирал стойку. Группа шумных карнгардских дварфов, державших путь на фестиваль в Беловодье, решила с помпой въехать в трактир верхом на старом конструкте. Бородатый наездник не справился с управлением — собственно, конструкция и не предполагала управления — и отправился в непродолжительный полёт, зацепив бутыль с барвинковой наливкой. Трактир был почти полон. Благодаря фестивалю бизнес шел в гору — жители Севера предпочитали дорогу через Залесье более короткому, но опасному тракту через горы.

    У окна, выходившего на противоположную от дороги сторону, образовался небольшой пустой островок, центром которого был мрачный седой эльф в рваном плаще. Уединившись, насколько это вообще возможно в толпе, он погрузился в бумаги, задумчиво крутя в пальцах разноцветные пузырьки, время от времени кивая самому себе и поглядывая на проливной дождь за окном. Однако чтению не суждено было длиться долго. Дверь трактира с грохотом распахнулась, слетев с петель и впечатавшись в стену. Резкий поток воздуха разметал по столу бумаги эльфа, хлопнув одной прямо по лицу и оставив на память о ней жирную чернильную кляксу.

— Ансрах, я могу принести тебе отличной дицентры... — проворчал Финнавад. — Соломой можешь подпирать дверь, а ягодами кормить тех кретинов, которые пытаются ее выбить.
— Издержки профессии. В такие сезоны я как раз и живу с тарифов на выбитые двери и сломанные стулья, — ответил трактирщик, помечая что-то в расходной книге.
    Промолчав в ответ на извинения вошедшего, Финнавад посмотрел на дверь, чтобы пополнить свой список смертных и бессмертных врагов. Увиденное им было столько мерзко и отвратительно, сколь и медленно сползающая по лицу чернильная капля. На пороге стоял огромный орк зелёно-коричневого цвета с пренеприятной добродушной улыбкой. Извинившись повторно и не менее безрезультатно, гость схватил дубовую дверь за петли и буквально вставил её обратно в стену.
— Плакала твоя прибыль. Даже страже нечего показать.
— Ты подожди, он ведь ещё выходить будет.
    С этими словами трактирщик отвернулся от Финнавада и повысил голос:
— Добро пожаловать в «Тихий Угол», путник! Наливки, медовуха, сок из грибов? Жаркое, салат “Залесский”?
    Финнавад, заметно поморщившись при слове “жаркое”, попытался привести записи в хоть какое-то подобие порядка.
— Да, да, и хлеба две буханки, пожалуйста.
    Трактирщик было растерялся, но незваный гость, расправив плечи, уже бодро подходил к столу алхимика, яро жестикулируя, чтобы перечисленное ему несли как можно быстрее.
    Если бы кто сейчас оглядел путника поближе, то смогли отличить от оборванца с улицы разве что по паре простых, но крепко сбитых кожаных сапог. В остальном же, ничего, кроме пояса, не стесняло движения здоровяка, а торс был прикрыт лишь грубыми татуировками.
— Вы могли не заметить, но тут занято, — прошипел Финнавад, демонстративно расставляя цветные склянки по противоположной половине стола.
    Ансрах вышел из подвала с огромной корзиной, наполненной бутылями наливки, и, кряхтя, потащил ее к прилавку.
— Сюда, сюда! — крикнул орк, ни на секунду не сомневаясь, что вся корзина предназначалась ему лично. Махнув для убедительности руками и показав на столик пальцем, он спихнул батарею пузырьков на Финнавада и сел. Ансрах окинул взглядом картину за столиком эльфа, хмыкнул, и сменил направление движения, прихватив с прилавка корзиночку с хлебом.
— Ничего! — ответил тем временем орк, прожимая собой скрипящую скамью, — твоя посуда мне не помешает, сейчас и мне принесут.

    И действительно, на месте склянок уже оказались блюда, кружки, смешные маленькие штучки для запивания. Или соуса. Байчу в этом особо не разбирался. Но зато он знал, как радостно потирать руки, хваля богов за сытный обед, к чему он немедленно и приступил. Сочный жир, липкие и пенные напитки, мелкие кусочки и крошки тут же полетели во все стороны, покрывая пятнами личное пространство и честь Финнавада. Орк буквально поглощал еду, при этом делая это с небывалым интересом и как-то особенно мерзко. Возможно, эльфа корёжило как раз от того, что гигант наслаждалось процессом, а он сам — нет. Да, кстати, этого неряху действительно звали Байчу. Об этом он поспешил сообщить и своему новому собутыльнику, протягивая к его лицу сальную руку.

    Алхимик с горечью наблюдал за жирным пятном, растекающимся по пергаменту с ареалом обитания златолистника. Библиотека ночью была закрыта, и его ночным планам собрать ингредиенты для нескольких смесей только что пришел конец.
— Финнавад. А'Каэд. Из Залесья, — выделяя каждое слово, прошипел эльф, отчаянно уклоняясь от попыток поздороваться за руку, — Веду важную научную работу, по крайней мере до тех пор, пока какие-нибудь анэльшайссе не разрушают мои записи. Будьте аккуратны на выходе, говорят, трактирщики зарабатывают на поломках, сделанных посетителями.
    Эльф отодвинулся от стола и достал из дорожной сумки небольшой дневник с серебряным деревом на обложке, всем видом показывая, что не расположен к общению. К сожалению, даже Хранители не всегда властны над судьбой, что уж говорить об их избранниках. Этим вечером выбор о продолжении беседы был явно не за Финнавадом.
— Ох да, знаю я этих анульшийсе, Вино-вата-Кедр, — рассмеялся Байчу и дружески хлопнул алхимика по плечу, да так, что старый эльф отъехал ещё дальше от стола, — вот меня как раз только недавно эти самые шайцы...

    Многострадальная дверь слетела с петель в очередной раз, и человек с орком ввели в трактир бледного трясущегося стражника с гербом Залесья на плаще и окровавленной шеей. Ансрах подхватил раненого и, укрыв от взглядов посетителей, повёл его в подвал, махнув Финнаваду рукой. Схватив со стола дорожную сумку, эльф проследовал за ними.

***

    В неровном свете подвальных свечей состояние стражника представлялось особенно безнадежным. Угольно-чёрное пятно на правой половине шеи почти идеальным кругом окружало два красных кружочка поменьше с рваными краями. Финнавад кинул сумку на лавку и склонился над пациентом, махнув Ансраху в сторону котла с горячей водой.

— В-в-вылетела из леса вслед за путешественниками. Орки. Двое спаслись, один прямо там остался в грязи. Второй п-п-патруль не успел, наши все там же лежат, кроме меня... — стонал стражник сквозь сжатые от боли зубы.
— Гиан, — авторитетно заявил Финнавад, поливая какой-то жижей шею человека, — клыки похожие, и окружающие ткани изменены характерно. Видишь эту паутинку?
Ансрах из вежливости изобразил интерес к паутинке, поморщился, и сел на перевернутую бочку из-под эля напротив Финнавада, отдав тому кружку кипящей воды.
— Да, да, очень интересно. Ты эту хреновину прогнать можешь?
— Прогнать? Не знаю. Развоплотить на время могу, хоть кусаться перестанет. Но сам знаешь, натуральная нежить — не совсем мой профиль, — с этими словами эльф капнул на раны кипятком, сразу же приложив к ним какой-то большой зеленый лист.
— У народа праздник, Финн. У меня в трактире более пятидесяти представителей разных рас, бежать могут не все, думать — тем более. Скажи честно, если эта штука сюда ворвется, что будет?
— Ничего, — ответил алхимик, прикрепляя к ране стражника повязку с резко пряным запахом, — эта, как ты говоришь, штука сюда врываться не будет. Гиан обычно возле останков своих крутится, что он вообще забыл на дороге — не знаю. Максимум, чем ты рискуешь — потерей потенциальных клиентов.
— Я пока устрою акцию, чтоб никто не выходил в ту сторону тракта. Сколько времени тебе понадобится, чтобы прогнать его?
— Угомонись, Ансрах. Никто в здравом уме не попрется по тракту в такую погоду, да ещё и ночью. Даже ради того, чтобы переночевать в твоем трактире. Никто — и я в том числе.
— Финн, именем твоего Хранителя, представь, какой это конец — ночью, в грязи, с такой чёрной дрянью на шее. Не забывай, что среди всех в этом трактире бессмертный только ты. С меня теплая ванна. И комната до утра.
— И пусть там будет две кровати! — авторитетно заявил Байчу, распахивая дверь, — мы, орки-то, народ гостеприимный, но не настолько!
Здоровяк максимально аккуратно закрыл за собой дверь и извернулся, чтобы поймать упавший от удара горшок с цветком.
— В следующий раз закрывай за собой замок, Финн, — ухмыльнулся Ансрах.
— Я его, кажется, насовсем открыл, — протянул орк руку с искореженным кусочком железа.

***

    Старый эльф топтал размытую до абсолютно болотной консистенции дорогу, проклиная про себя дождь, невоспитанных орков и того бедолагу, который умудрился стать после смерти нежитью. Навстречу никто не шел, знаменуя собой то ли продолжающийся пир гиана, то ли банальное нежелание путников мокнуть ночью. Проверяя батарею закреплённых на поясе разноцветных пузырьков, Финнавад окинул взглядом своего нежеланного спутника.
    Байчу беззаботно шлёпал по грязи, периодически окатывая эльфа брызгами, грозя тучам кулаком и насвистывая какой-то несложный мотив. В левой руке он нёс табурет, одолженный у Ансраха в качестве орудия самообороны, а в правой - недоеденную куриную ножку в сладком соусе.

— Что такое этот твой гиан, Вино-ватт?
— Финнавад. А гиан — вид нежити. Совсем уж в глуши встречается редко, а около таких известных трактов — наоборот. Если случается путешественнику свернуть с дороги и нарваться в лесу на совсем уж жестокую смерть, он может после себя гиана оставить.
— А, дух это. Как ж он тому человеку шею тогда проколол?
— Это не укол, а укус. Гианы кровью то ли питаются, то ли вкусом наслаждаются — насчёт этого в Залесской библиотеке записи неоднозначные. Когда он собирается твоей крови напиться — становится материальным на несколько секунд и вонзает клыки.
    Эльф споткнулся и растянулся в грязи. Байчу одним рывком поднял его на ноги и показал куриной ножкой на причину падения — ладный кожаный шлем.
— Ваша работа, орк?
— Наша.
— Оставь на месте. Залесская стража, наверно, будет искать тех двух везунчиков, которые его уронили.
— Великоват, но пойдет. Может, второй поищем?
    Байчу натянул шлем на голову. Эльф закатил глаза, отряхнул плащ, и движением руки зажег потухший при падении факел.
— Вино-ватт?
— Что?
— А что мы с ним собираемся делать?
— Пока — ничего. Гианы по дорогам обычно не бегают, кроме тех, что изначально на них появились. Пока я не разберусь, что он забыл на тракте, вряд ли получится его качественно развоплотить.
    Финнавад потянулся к поясу, отцепил большую зеленую бутыль и протянул орку:
— Держи. Когда увидишь гиана, выпей до дна и прыгни в траву.
    Байчу откупорил бутыль, оценивающе взглянул на содержимое и спросил:
— И что это?
— Наливка. Выпьешь, как я и сказал.

***
    Три высушенных трупа в кольчугах лежали в нескольких метрах друг от друга. Финнавад перевернул ближайшего и бегло посмотрел на шею.
— Наш клиент. Где-то здесь должен быть орк. Следы наверняка размыло дождем, но хотя бы примерное направление мы можем узнать прямо сейчас. Соединимся со вторым патрулем, прочешем лес, найдем останки...
— Вино-ватт, а как выглядит этот твой... гиан?
— Серая полупрозрачная гора летающих тряпок, парящая над землей. А что?
— Вот такая?
    Байчу смотрел в противоположную сторону, туда, где в двадцати метрах лежало ещё одно тело. Около мертвого, судя по всему, орка, висела вышеописанная гора тряпок, периодически дергавшаяся из стороны в сторону.
— Именно такая. Пей наливку, — с этими словами Финнавад прикрутил к посоху небольшую пращу и вложил в нее круглую склянку с голубой жидкостью, — и прыгай в кусты, чтобы точно не зацепило.
    Байчу одним глотком выпил содержимое склянки и на удивление послушно отбежал подальше от намечающегося сражения. Эльф раскрутил над головой посох и запустил свой снаряд под гиана. Раздался громкий хлопок, с деревьев посыпались листья, а дорожную грязь взрывом разметало на добрых десять метров. Груда тряпок приобрела непрозрачность и пару великолепных клыков, обманчиво медленно поворачиваясь к алхимику.
    "Меловый круг. Известковая бомба. Чем я зажгу известковую бомбу под дождём?" — запоздало подумал Финнавад, уворачиваясь от стремительного пике гиана. "Чёрт, об этом нужно было подумать заранее. Придётся вспоминать, как их приручать." Эльф достал из подсумка горстку соли и сделал несколько резких пассов руками. Ринувшийся в атаку гиан пронзительно завизжал и дёрнулся вбок, пролетев в нескольких сантиметрах от противника.
    "В пентаграмме из свечного воска с примесью болотного мха, с гнилушьими железами в вершинах, окоптив дымом горящей жимолости..." — эти строки "Исскуства умирать" некого Жиля Финнавад помнил наизусть. С этой книгой в руках его и схватила стража за несколько дней до его первой и, как тогда казалось, последней смерти. Однако времени ни на пентаграмму, ни на сбор жимолости у него не было. Гиан явно не собирался ждать появления ловушки и сшиб эльфа на землю.
    Достав ещё несколько щепоток соли, Финнавад успел насыпать их себе на шею. Тварь завизжала опять, повисла в воздухе над алхимиком, и замерла. "Блестяще" — с досадой подумал эльф, осознавая, что соль под дождём продержится всего несколько секунд. Готовясь к очередной смерти, парению в серой мгле и тошнотворному возвращению к жизни, скованный замогильным холодом, источаемым гианом, Финнавад успел краем глаза заметить летящую в него табуретку.
    Снаряд угодил в центр груды тряпок, заставив гиана отшатнуться от цели и по широкой дуге начать крутиться вокруг новой цели. Отпихнув эльфа ногой в сторону, метатель табуреток выхватил тварь прямо в полете и с размаху приложил о камень.

    Окинув взглядом обмякшее нечто, Байчу немного подумал и, подумав ещё раз, ударил гианом и о соседний камень.
— Какой-то он... Неживой, что ли... — пробормотал орк. — Даже не брыкается, а у тебя крутился, как галушка в сметане.
— Он… уже давно неживой, — прошептал Финнавад, с трудом поворачиваясь на бок, — не мог он от того орка остаться, времени мало прошло.
— Ну и славно. Тогда мы тут закончили? — спросил Байчу, закидывая тряпки на одно плечо и эльфа на второе.
    Такой бесславный способ передвижения может и не нравился старому алхимику, но...
— Оставь... тряпье. На восходе ис... чезнет все равно, эктоплазмой замажет. И возьми. С собой. Этого орка. Если можешь... — из последних сил сказал эльф и отключился.

***

    Очнулся он уже в погребке таверны. Ансрах резво помахивал перед ним веточкой какой-то душистой пряности. Голова гудела не хуже, чем после воскрешения. С трудом повернувшись на бок, Финнавад увидел приложенный к стенке труп орка. Алхимик попытался было присесть, но тут же пожалел о своём решении и вернулся в исходное положение.

— На кой пёс мне твой укроп, Ансрах? — спросил старик, уставившись в потолок. — Лавровый лист есть?
— Есть.
— А чего ж ты меня тогда им не обмахиваешь? В сумке, в боковом кармашке, маленький черный пузырек с запахом кофе...

— Смотри, какая хренотень! — послышался из другого угла знакомый голос. — Можно здорово кого-нибудь напугать. Ну, или пол в уборной протереть.
    Байчу гордо примерял истлевшие останки гиана к ближайшей пустой стенке. Клыки монстра мрачно поблёскивали в огнях свечей. От одного беглого взгляда на останки трактирщика передёрнуло.
— Вы уже подружились? — шепнул Финнавад.
— Скорее он со мной. Но это уже начало, — ответил трактирщик. — Все-таки твою тушу он приволок. И ещё одну. И тряпки с зубами.
— Сколько времени, Ансрах?
— Светает, а что...
— В котел, в котел их! Под крышку! — заорал алхимик, скатываясь со скамьи на пол с глухим стуком.

    Ансрах тут же кинулся на помощь, но старику решительно надоело бессильно висеть в чьих-либо руках. Финнавад не позволил себя снова таскать и отполз за лавку сам.
Байчу же, не найдя под рукой котла, со словами “Пол, так пол” бросил зубастые тряпки, затолкал их ногой под перевёрнутую бочку и сел на неё сверху.
    Из щелей бочки полезла густая синяя жидкость, отблескивавшая в свете свечей. Выждав пару секунд, орк перевел взгляд вниз, отряхнул сапог от выделений и посмотрел на Финнавада:
— И что?
— Правда, Финн, мог не стараться. Это не первая странная светящаяся лужа, которую ты оставляешь у меня в подвале.
— Рванёт. — уверенно заявил алхимик из-за прочной дубовой скамьи.
— Да что-то непохоже. Ты уверен, что не оши...

    Раздался оглушительный грохот. Бочка стартовала в потолок, припечатав Байчу к дубовому каркасу подвала. Из щелей в стенах посыпались мелкие паучки и древесная пыль. Забытый орк у стены от толчка завалился набок и распластался по всему полу. Из зала трактира послышалось несколько испуганных вскриков.
— ...бся? Уверен. — ухмыльнулся Финнавад, выглядывая из-за лавки.
— Ты мне должен бочку, Финн. — грустно заметил Ансрах.
— Как там орк? Цел?
— Который?
    Байчу отчаянно крутился в воздухе и пытался высвободить голову, застрявшую между перекладинами.
— Тот, что живой — не хуже обычного. Какого суккуба от твоих тряпок взрываются бочки?
    Финнавад стиснул зубы и подтянулся на руках к трупу орка, оторвал от ремня дорожный подсумок и уселся у стены, вытряхивая его содержимое на пол. Выудив из горы одежды и крошек от хлебцев продолговатый белый предмет, алхимик положил его перед трактирщиком.
— Что это, Ансрах?
— Кость. И что с того?
— Гиан держится у своих останков. Не знаю, зачем этому анэльшайссе понадобилось таскать кости из леса, — с этими словами эльф кинул кость в мертвого орка, — но дух явно не хотел ее отдавать. А когда мы его развоплотили, он попытался вернуться в тело и умереть окончательно, но, как видишь, от тела тут маловато осталось.

    Раздался неприятный звук, напоминающий хруст позвонков. Оба эльфа синхронно повернулись на место, где только что висел Байчу, и, не найдя его взглядом, настолько же синхронно посмотрели вниз.
— Вино-ватт, а давай ещё одного гиана поймаем? Только мне нужна новая бочка, — предложил широко улыбающийся орк, потирая вмятый внутрь кожаный шлем.
    Ансрах оценивающе посмотрел на дыру в потолке подвала. Финнавад дотянулся до своей сумки и бережно достал маленький черный пузырек с запахом кофе.

***

    Троица вышла из подвала в районе полудня. Ансрах аккуратно отодвинул спящего пьяного дварфа от двери трактира, слегка приоткрыл её и, выглянув на улицу, снял табличку "Закрыто". Финнавад привычным движением вернул пружину выпинывающего механизма двери во взведенное положение.
— Ансрах, будь добр, кружку кипятка. Байчу, выбирай, сегодня плачу я.
    Орк первым сел за столик, за которым познакомился с Финнавадом, и вцепился в недоеденный вчера батон. Ансрах неодобрительно посмотрел на лужу супа на полу и отправился обратно в подвал.
— А можно мне ещё той наливки, которую ты мне ночью дал? И сахару кубик, уж больно у тебя кислая она.
— Сколько спал? — ухмыльнулся эльф, садясь напротив Байчу.
— Спал? Я не спал. Крепкая штука, наливка твоя, сон как рукой снимает. Ты хотел, чтобы я на этого гада из засады выпрыгнул, да? Только чегой-то ты его в мою сторону не повел?
— Потому что это тройной сонный декокт, а не наливка. Мне нужно было, чтобы ты мирно полежал в кустах, пока я с ним разбираюсь, а не кидался в уважаемый дух табуреткой.
— Разобрался?
— Тут да, просчёт вышел... Скажи, а почему ты вообще на гиана полез? Тебе жизнь не мила?
    Орк почесал затылок пустой бутылкой и изобразил, насколько ему позволяло лицо, скорбь.
— Мила-то мила, да всё равно она от меня никуда не денется. Я шо хотел сказать-то, когда беднягу с дырой в шее приволокли...
    Ансрах вышел из подвала с двумя огромными густо парящими кружками, поставил в центр стола, и сел третьим, выудив откуда-то из одежды пузатую стеклянную бутыль. Финнавад откупорил ещё один пузырёк с кофейным запахом и поровну разлил содержимое по кружкам.
— ...меня эти самые шайцы прирезали, раздели, да и кинули у дороги. Затянуло бы их болото, а то в других местах я сам найду...
— Не очень ты похож на прирезанного.
— Пока в болоте лежал, ко мне фигура прозрачная приходила, что твой гиан. Повертелась вокруг, подождала, рядом со мной постояла, посмотрела так, как торговка на свиную лопатку.
    Финнавад подался вперед, едва не уронив напиток.
— И что?
— И ничего. Пришла ещё одна такая же, только чёрная, что ворон. Поговорили они недолго и ушли. Ну, я-то сразу понял — духи ко мне приходили, как шаман и говорил. Решили, видать, что не время мне ещё помереть.
— А как выглядела вторая фигура, не помнишь?
— Куда мне её упомнить. Я в болото-то лицом упал. Считай, только и видно было, что силуэты. Полежал я, встал, да пошел, куда глаза глядят. Раз за мною духи присматривают, идти можно куда угодно, я правильно говорю?
— И что изменилось с тех пор?
— Да ничего, почитай. Разве что раны затягиваются, как на собаке. И ягоды-грибы в лесу могу есть без, как и сказать-то, последствий. Что там ягоды, траву даже. Помню, в овраг свалился, неделю жил, почитай, на одной дицентре...
    Ансрах прыснул в бутыль, покрыв стол россыпью янтарных капелек.

***

— И куда ты сейчас, Финн?
— Прогуляюсь до ратуши, послушаю, что говорят об инциденте на тракте. И в библиотеку надо бы заглянуть, копии заново снять. Потом — куда придётся. Давно не заглядывал в Беловодье.
— Захватишь письмо Альсекору? Не знаю, откуда у него беловодское игристое в таких количествах, но мне бы не помешал ящик-другой.
— Не сейчас. Этого громилу нужно Вегусу показать. Запылился ящик с гильдейскими плащами, как по мне.
— Что тебя так заинтересовало? Это не первый бессмертный, которого ты встречаешь в моем трактире.
— А я не рассказал, как именно Байчу развоплотил гиана?
— И как же?
— Об камень башкой. С размаху.

---------------------
Подготовили:
— Авторы: Imenevero, Ghorro Shek
— Корректура: NickoAilus