«… Первые архивные записи о напасти, прозванной пустынными миражами или Мороком, датируются четвёртым числом холодного месяца сто двадцать пятого года. В дальнейшем аномалия видоизменилась, став тем, что ныне можно наблюдать на расстояниях в день пути от города: Покровом. Именно эта гигантская туча, закрывающая солнечный свет над Светлой Поляной, определила дальнейшую судьбу города…».

***

Редкие светлячки факелов мерцали на улицах, медленно перемещаясь по извилистым проулкам и заглядывая во все дыры, в которых и при дневном свете мало что разглядишь. Эльфийский квартал гудел, будто растревоженное гнездо, разве что в лабораториях алхимиков стояла тишина. Разноцветный дым, слабо светясь на фоне чёрных туч, поднимался к Покрову.

Стражи на улицах было так много, будто в город ворвалась шайка бандитов или что похуже, но на самом деле все патрульные искали одного единственного эльфа… Среди воров он звался Лаской, ибо подобно тому зверьку умел просачиваться даже в самые укромные щели, в самые укреплённые дома, неприступные перед иными домушниками.

Молодой черноволосый парень вцепился руками в балку. Глаза немилосердно жгло: мазь, усиливающая зрение в ночную пору, сильно мешалась на свету, вызывая обильное слезотечение. Вот так всегда с алхимическими зельями: справляясь с одной проблемой, они тянут за собой с десяток других. Что мазь для ночного зрения, что эликсир ловкости, что уйма других склянок на поясе эльфа-вора — каждый из настоев годится в строго определённой ситуации, и упасите Духи выпить их вместе все сразу!

Напротив Ласки на окне стоял горшок с комнатным растением. С привычной геранью его роднило разве что форма листьев, чего не скажешь о цвете и некоем флере, окутывающим цветок тусклым свечением, однако в этом была своя красота, которую не понять пришлым.

Вор повис на одной руке, разминая затёкшую ладонь, и прислушался. Первые два отряда патрульных пробежали под эльфом, не заметив силуэта сверху… Да и не заметили бы, ведь их слепил свет факелов. Однако спрыгивать было рано: кольцо облавы, следуя за обманкой, вот-вот замкнётся, но до чего же близко к настоящему вору!

Однако, несмотря на всю патовость ситуации, Ласка улыбался.

***

— Хватит! Я сказал нет — значит нет! — пожилой орк непреклонно свёл руки на груди, глядя из-под насупленных бровей на собеседников.

Пара алхимиков, Коехир и Зитрильокаш, растеряно переглядывались, явно не понимая причин отказа. Тирни с мрачным видом сидела напротив них и безучастно глядела в окно: после гибели почти всего поголовья и продажи загона, её более не видели в хорошем настроении. Корулам с подавленным выражением на лице разглядывала свои ногти. Единственным, кто не поддался всеобщему унынию, был разве что Чагатай. Он-то и пытался уговорить Отчигина:

— Пожалуйста, не стоит так однозначно. Этот самоцвет нужен городу, ведь…

— Если этим магам так нужна моя фамильная реликвия, то почему они просят её через Вас? Самим трудно, что ли?

Коехир подалась вперёд:

— Понимаете… — начала она, но тут же орк так недружелюбно на неё взглянул, что эльфика поперхнулась.

— Нет, не понимаю, — и всё же Отчигин немного успокоился. — Если эти… помощники из геройских гильдий не заявятся в течение ближайшего часа, я, клянусь всеми ветрами Пустыни, пойду к себе домой и битого бхута вы от меня получите, радетели Светлой Поляны… Будто вам город дорог! — в сердцах воскликнул он, после чего отвернулся к окну.

***

Рыночная площадь, сердце города, сейчас была пустынна. В прежние времена от обилия лавок тут было не протолкнуться, а сейчас… Мёртвый мэллорн возвышался памятником прошлому, светясь новыми наростами превращённой в невесть что городскими алхимиками зелени. Багровые огоньки, похожие на лавовые потёки, бросали на лица редких прохожих зловещие отсветы.

Вокруг мэллорна стояло ограждение, за которым находились приезжие магомеханики, алхимики, волшебники и прочие светила науки. Бурная деятельность уже вторую неделю приковывала взгляды горожан Светлой Поляны, но на лицах зевак часто можно было заметить скепсис, с которым они наблюдали за творимым колдовством. В памяти ещё были свежи воспоминания о предыдущей попытке развеять Покров, окончившейся необычным и, похоже, уникальным эффектом: облака наполнились светом, посерели, как и полагалось нормальным тучам в пасмурный день, и провисели так несколько часов, прежде чем вновь погаснуть и погрузить Поляну в ночной мрак, продолжавшийся уже две недели.

Сутулый паренёк пересёк площадь, держа руки в карманах. Накинутый на голову капюшон дополнял образ авантюриста, поэтому Ласка без страха прошёл мимо патруля, несущего на шесте магический фонарь.

О, рыночная площадь совершенно не напоминала покинутые кварталы города или его пристенные районы! Гирлянды магических светильников висели, протянувшись от ветвей дерева к конька крыш, стояли вкопанные фонари… Если вечная ночь в трущобах казалась молчаливой спутницей, убежищем и охотника, и жертвы, то ночь здесь была воплощением игривой девочки, радостным отражением праздника.

Ласка мечтательно вздохнул, представляя себе, какой устроит кутёж в трактире, когда будет обмывать последнее дело, едва не стоившее ему жизни, и проскользнул за откидную дверь лавочки старой Агафьи.

Пожилая торговка, казалось, дремала на своём тюфяке, однако эльф сразу заметил, как рука женщины дёрнулась к потайному ящику.

— Тсс, это я, Милиэль, — прошептал он условленную фразу. — Как торговля?

— Да всё так же, — пробурчала женщина, открывая неожиданно бодрые и цепкие глаза. — Бубенцы принёс? Надеюсь, не крашенные?

— Нет, ты ж знаешь, что здесь я аккуратен… Я Ласка, а не красильщик!

— Ласка… телёнком тебя кличут, за глаза, правда… — Агафья взяла сумку, в которой что-то явственно звякнуло. — Хочешь новость, сынок?

Ласка насторожился. Внезапный ветерок с улицы подул по щиколоткам.

— Да, бабушка. В нашем ремесле все новости важны.

— Гильдия воров решила… не кусай губы, дослушай до конца! Гильдия в лице Неирателя решила, что ты слишком опасен. Кого из стражи не спросишь, все о Ласке толкуют, будто ты один единственный вор в городе. Он задумал от тебя избавиться. А раз не получилось руками стражи, то…

— А себя ты не подставляешь, бабушка?

Агафья хрипло рассмеялась, высыпав из сумки золотые побрякушки и необычайно крупный алмаз в оправе.

— Нет, сынок, им других скупщиков днём с огнём не найти! Хе-хе, днём с огнём… Да и Неиратель знает, что от тебя ничего скрывать не стану и передам его вызов.

Торговка раскрыла кулак, в котором был зажат кругляш с выгравированной руной «V». Пожалуй, Ласка уже и не удивлялся… Его заботило только одно:

— Значит, поединок… Где, когда?

— У мёртвого мэллорна после того, как пришлые разойдутся… Сынок, мой тебе совет: беги из города. Скрытностью тебя боги не обделили, ну а в других городах Неирателю до тебя будет не добраться. Руки коротки.

Ласка прикрыл глаза, пытаясь унять бешено стучащее в груди сердце.

— Извини, бабушка… — будто сквозь вату услышал он свой голос. — Я принимаю вызов.

Агафья горько вздохнула, с тоской поглядела на золото… и внезапно положила алмаз обратно в сумку.

— Вот, держи, как было уговорено, — на стол упал кошель с сотней золотых. — А вот бирюльку спрячь. Неир за ней тоже охотится. Пусть не будет ему покоя, коли он тебя… — голос предательски дрогнул, да и без слов было ясно, чем всё может закончится. — Но почему ты остаёшься, сынок?

— Потому что… потому что я… Потому что я люблю Поляну. И без её вечной ночи, что мне жизнь?

***

За ограждением торговая площадь выглядела совсем иначе: угрожающей, недоброй… злой. Казалось, сам город с неприязнью смотрит на чужаков провалами окон в домах, зевами лавок и ресницами светящихся гирлянд.

Эльфийка поёжилась. Это невыносимое ожидание, охрана исследовательской группы, вкупе с нависшими каменными тучами давили на голову, будто узкий обруч. Нет, героиня была в Поляне и раньше… даже после того, как Морок обернулся Покровом. В какой-то мере город напоминал ей Синам-Сиджас или Карнард: яркие пятна фонарей на улицах, близкие своды пещер, обилие дварфов (хотя в последнюю неделю их заметно поубавилось), но вот когда видишь одно и то же пару недель кряду, челюсть начинает сводить и так и тянет подраться с кем-нибудь.

Внезапный окрик выдернул девушку из раздумий:

— Госпожа Ильэльная, подойдите, пожалуйста!

Группа гоблинов-алхимиков с интересом держали длинный корень изменённого алхимией дерева, который лучился мягким желтоватым светом в отличие от остальных коряг, похожих на недогоревшие угли.

— Чего вам?

— Просим прощения, но нужно зарядить пару магических кристаллов, пока мы будем вживлять корень в основную трансмутированную массу.

Эльфийка выдохнула через зубы. Ещё одна причина, из-за которой ей не хотелось оставаться здесь: все, кому не лень, использовали её как магического донора. Но что поделать? Долг есть долг, особенно когда сама вызвалась.

Девушка взяла в руки полупрозрачные кристаллы, слабо опалесцирующие в рассеянном свете. Несколько мгновений ничего не происходило: поток энергии тихо закручивался вокруг точек средоточения в теле эльфийки, и, казалось, спал. Вдруг призрачный свет охватил девушку, и из солнечного сплетения потекли невидимые обычному глазу струи энергии.

Ильэльная осторожно выдохнула, возвращая кристаллы владельцам. Всякий раз после столь быстрого опустошения магического резерва в мышцах поселялась жуткая усталость, словно героиня весь день рубилась с монстрами на тракте или сидела в зале совета Корпорации, но в отличие от той усталости, эта быстро проходила, стоило хоть чуть-чуть собрать энергии из окружающего мира.

Девушка присела на выступающий корень мёртвого мэллорна. Её всю знобило. Теперь даже камни площади, казалось, шептали на грани слышимости: «Чужачка… Пришлая… Враг!»

Рядом кто-то сел и довольно отчётливо хмыкнул.

— Вам что-то нужно? — с раздражением в голосе спросила героиня.

— Нет, нет, я просто конспектирую записи, — засуетился учёный из, кажется, команды природоведов. Нет, точно из природоведов, иначе бы в его книжке были бы стройные ряды формул и закорючек, а не довольно натуралистические зарисовки местной флоры.

Ильэльная пригляделась повнимательней и восхищённо присвистнула:

— Да вам в художники надо идти с такими-то рисунками!

— О, льстите! — учёный польщённо рассмеялся. — Много кто рисует лучше меня, да и моё призвание в науке, а не в искусстве…

— Мой интерес может показаться нескромным, но каково направление вашего исследования? Я ведь не ошибаюсь, этот рисунок — картинка с мелкоскопа? — эльфийка кивком показала на кружок, в котором были изображены ровные ряды каких-то прямоугольников с закруглёнными краями.

— А вы, вижу, знакомы с нашими методами, — учёный кинул внимательный взгляд на девушку-героиню. — Ах да, вы же из Корпорации… Да, вы абсолютно правы — это зарисовка тканей трансмутированного растения. Не устаю поражаться, какая тонкая работа: ткани искусственно утончены, к тому же… видите? Эти крупные, с волос, нити из тонких трубочек, стенки которых и светятся из-за алхимических процессов внутри. Тут явно поработала направляющая воля, а не слепой случай… Я предполагаю, что растения были изменены магически, а вот алхимическое зелье, образцы которого исследуют мои коллеги, было только спусковым крючком, запустившим трансмутацию.

— А что значит вот это уплотнение? — Ильэльная едва не ткнула пальцем в нечто напоминающее завязь, но только совершенно микроскопических размеров.

— Это нечто вроде магического накопителя, наподобие наших кристаллов… Только природного происхождения. Судя по всему, они как-то улавливают эманации Покрова и превращают их в свет… Или это всего лишь побочный эффект от поглощения магии. Моя группа бьётся над решением этой загадки и это, собственно, моя работа здесь: понять, чем стала местная растительность. Ясно пока, что образцы на солнечном свете вянут, при этом крайне неплохо переносят пониженную влажность и не пригодны в пищу животным. Ээ-э… Я как-то не так выразился?

— Нет-нет, всё понятно. Просто задумалась…

Эльфийка рассеяно оглядела рыночную площадь и прижалась спиной к мэллорну. Кора дерева сухо впилась одеревенелыми выступами, и девушка непроизвольно поморщилась.

— Скажите, профессор... А может ли Покров обладать разумом?

— Ого, — только и сказал природовед. Гоблин закрыл книжку и сморщил лоб, глубоко задумавшись над свежей идеей.

Внезапно к ограждению подбежал какой-то мальчишка из посыльных. Судя виду, это был один из мелких служек при Совете. Сразу же к нему подошёл начальник экспедиции и пара других героев. Первый из Корпорации, как и Ильэльная, а вот второй был прислан Алым Рассветом «в целях наблюдения за экспериментом», как было написано в письме. Кажется, его звали Велиславом... Впрочем, кому какая разница? Главное, чтобы не мешал.

Служка что-то визгливо и торопливо втолковывал героям, но эльфийке было лень прислушиваться.

— Магомеханики, готовность минута! — разнеслось над всей торговой площадью. — Волшебники, приготовиться инициировать Разряд! Остальные прочь за ограждение! Приближается активная фаза эксперимента!

— Ох уж этот Наивный Ями… — на губах девушки после этих слов появилась добрая улыбка.

Различные группы гоблинов-учёных зашевелились, залопотали, стали размеренно отходить за вбитые между камней колышки. Остались разве что герои — пойди что не так, только они могли стать заслоном между смертными и смертью.

В воздухе повеяло резкими, кислыми, щиплющими нос запахами — алхимики сняли крышки бочек с реактивами и погрузили в них корни с наростами кристаллов. Свет усилился, став напоминать по теплоте закатное солнце.

— А теория интересная, надо будет обдумать… — вынырнул из размышлений собеседник Ильэльнаи и сразу же охнул: — Во имя Гзанзара, началось!

Гоблин соскочил с корня и опрометью побежал к своей группе, размахивая записной книжкой, как флагом. Ильэльная шла следом, чувствуя кожей, как меняется магический фон: ранее обманчиво спокойный, сейчас он казался наполненным мутной взвесью, которая поднимается со дна лужи после дождя.

— Пять! Четыре! Три! Две! Одна! Разряд!

В воздухе повеяло запахами грозы, волоски встали дыбом… И вдруг яркий луч отправился к облакам. Тучи мгновенно взбаламутились, взъярились ветром, прошедшим по улицам, разродились молниями, серебристыми искрами расчертившими небо, и всё кончилось. Кончилось также внезапно, как и началось, разве что, казалось, цвет Покрова немного изменился: стал более… серым?

А в это время между волшебниками и магомеханиками разгорелся спор, который Ильэльная уловила краем уха: «Виноват кристалл — он не выдержал перегрузок!.. Но ведь в природе не встречается правильных структур таких размеров!.. Был сбит фокус, и энергия расплескалась по округе. Молнии — яркий тому пример!»

Сама эльфийка же не отрывала глаз от мэллорна. За те несколько секунд, что вокруг него бушевала магическая буря, он покрылся новой корой, испещрённой кроваво-красными полосами, которые недобро светились.

— Ильэльная?

Героиня вздрогнула. Так незаметно мог подкрасться только один гоблин в мире — Газнил.

— Да?

— Там из Совета просьба явиться «официальным представителям помогающих гильдий».

— Ясно… А я уж надеялась, что они принесли так нужный нам алмаз. Третью неделю здесь я не выдержу.

Газнил тихонько хохотнул, однако бросил пронзительный взгляд на припозднившегося прохожего, идущего по самому краю площади, и настороженно коснулся рукоятей кинжалов.

— Я тоже, —- признался старый друг эльфийки.

Все разговоры перекрыл зычный выкрик начальника экспедиции:

— Собрать инструменты! На сегодня всё, продолжим завтра!

— Но только природоведы останутся зарисовывать и разбирать по малейшим кусочкам то, во что мы ненароком превратили мэллорн, — с едва уловимым напевом произнесла Ильэльная, через полуприкрытые веки глядя на всю суету.

***

Ласка умел ждать. В воровском ремесле без этого никак: поторопился на несколько секунд, и всё, попался на глаза страже или хозяину дома. Этот урок эльф усвоил на самой заре своей жизни, отсидев в темнице пару недель за кражу яблок из фруктовой лавки. Суровы нравы в форте, когда за стенами города Морок… Теперь же Ласка ждал, когда рыночная площадь совсем очистится, чтобы без помех спрятать украденное сокровище. Как говорится, хочешь что-то скрыть с глаз — положи на виду?

Наконец последние возбуждённо галдящие гоблины прошли мимо нищего. Один из них с добрым взглядом даже бросил монетку в расстеленный драный плащ. Видимо, пожалел прозябающего в обречённом городе мальчишку… После того, как они скрылись за поворотом, нищий аккуратно свернул плащ и исчез в тени.

Трансмутированная зелень (или «черень»?) тускло светилась ржавым светом, будто заранее знала, что совсем скоро на площади прольётся чья-то кровь.

Милиэль подпрыгнул, ухватился за ветви, забрался на пышущие жаром наросты и достал из сумки украденный алмаз. Кроме вора никто и не догадывался, что на самой вершине мэллорна была трещина. В эту трещину Ласка камень и затолкнул, после чего как можно незаметней слез с дерева и стал ожидать Неирателя.

Ждать оказалось недолго. Некоронованный глава гильдии воров заявился на площадь в окружении своих лизоблюдов, не способных даже у пьяного кошель срезать. Ласка даже презрительно сплюнул, глядя на их неуверенные шаги при свете магических фонарей и дерева.

Наконец Неиратель остановился в десятке шагов от дожидающегося его вора. Повисла тишина. На опустевшей рыночной площади не осталось ни одной палатки, даже бабка Агафья куда-то делать.

— Ты получил мой вызов, — глава гильдии не спрашивал. — Почему ты остался?

— Тебе не понять, — обезоруживающе улыбнулся Ласка с высокомерием оглядел спутников Неирателя. — Четверо на одного как в кабацкой драке, или всё же поединок честь по чести?

— Ага, по чести, как же? — процедил один из холуев Неирателя, однако, заметив взгляд главаря, замолчал, будто воды в рот набрав.

— Поединок один на один, — отрывисто бросил глава гильдии.

— Ты ведь понимаешь, что нарушаешь все писанные и неписанные законы? — эльф зло ухмыльнулся.

— Ты опасен для всех нас. Извини, ничего личного, я забочусь о благе гильдии, — возвратил Неиратель Ласке его улыбку и вытащил кинжал.

Милиэль же, немного повременив, достал стилет. Ласка держал клинок так, как его учил старый солдат, острием чуть повыше груди. Его противник же словно расслабился, вяло баюкая кинжал в полусогнутой кисти… Поэтому Ласка в самый последний момент заметил стремительный росчерк Неирателя.

Воздух взвизгнул возле самого носа эльфа, едва не задев кожу. «Он тоже выпил зелье ловкости...» — с обречённой ясностью понял вор, отбивая очередной удар так, что аж искры посыпались.

***

В зале Совета теперь было не протолкнуться. И Мастера Поляны, и герои, и смертные — все они с трудом нашли себе место за круглым столом.

— Итак, Отчигин, как вы и просили, мы явились, — с подчёркнутым уважением произнёс Наивный Ями.

— Спасибо, — буркнул пожилой орк, после чего с неожиданно прямотой спросил, возвышаясь над гоблином будто скала: — Зачем вам нужен мой алмаз?

— Лучше будет, если на этот вопрос ответят наши маги…

— Нет, маги тут не причём. Камень нужен Вам.

— Хорошо, — Ями откашлялся, попросил жестом, чтобы ему принесли воды, и, освежив горло, продолжил: — Ваш алмаз — природный кристалл, способный выдерживать значительные магические нагрузки и не терять целостности. Ему предназначена ключевая цель в нашем эксперименте: он должен стать точкой приложения сил, которые сейчас дремлют над Поляной. Изменённые вашими алхимиками растения идеально приспособились к поглощению магической энергии Покрова, помимо прочего выделяя свет. Целью нашего эксперимента является создание канала между Покровом и трансмутированной растительностью, по которому энергия будет… кгхм, собираться и излучаться в виде света. Это означает, что Покров в течение некоего времени лишится магической подпитки и развеется сам по себе, а нынешняя флора… растительность Поляны, выполнив свою задачу, сменится на привычные всем леса зелёного цвета. Ну а пока энергия Покрова будет переходить в свет, город будет освещаться ярким лучом, испускаемым мэллорном и отражающимся от туч. Вот так, — гоблин утёр пот со лба. — А без вашего алмаза, уважаемый Мастер, наша затея обречена на провал.

Орк молчал, сцепив пальцы в замок.

— Мне кажется… — только начал он, как вдруг в помещение вбежал тот самый служка, который передал приглашение Совета.

— Мастер Отчигин! — парня аж трясло. — Мастер!

— Что вы себе позволяете?! — гневно воскликнула Коехир.

— Что случилось? — орк сразу же весь собрался.

— Ваше поместье… Мастер, ваше поместье обокрали! — выпалил мальчишка. — И украли ваш алмаз!

***

Тонкий, едва уловимый краем уха свист — и прядь волос упала на орошённую кровью рыночную площадь. Ласка уворачивался на пределе способностей, уже и не пытаясь парировать атаки. Неиратель же, опьянённый близкой победой, сыпал ударом за ударом.

Серебряная сталь кинжала скользнула по лбу недостаточно далеко отпрянувшего эльфа — и глаза Ласки залила кровь.

— Куда ты его спрятал?! — прошипел Неиратель, пролетая мимо вора.

Ласка кое-как отмахнулся от выпада, который едва не выбил стилет из рук.

— Куда спрятал?! — зло выкрикнул главарь гильдии, задев бок упрямого эльфа.

— Тебе… не… найти, — между вдохами ответил Ласка и улыбнулся: во время последнего удара он неожиданно заметил, что Неиратель слишком сильно открывается во время замаха… Один шанс из ста, но кто он, если не рискнёт? Покорная жертва.

Два росчерка обожгли выставленную руку Ласки огнём. Из ран мгновенно хлынула горячая кровь, вырываясь мелкими фонтанчиками. Дело дрянь… Задета артерия.

— Тогда умри! — в бессильной ярости выкрикнул убийца и замахнулся для последнего удара.

Время будто застыло. Сердце остановилось, пропустило удар… Говорят, только герои способны управлять магией внутри тела и ускорять себя. Враньё это… Слухи и болтовня! Будь так, Ласка никогда бы не стал умелым домушником.

Стилет вошёл между рёбрами, задев лёгкое. Неиратель сразу же отшатнулся.

— Пас… куда… — сквозь гул в ушах услышал Ласка.

— А ты мертвец, — парировал вор, глядя на бледнеющее лицо смертельно раненого врага.

Неиратель покачнулся, зло ощерился… Яркая вспышка ударила по глазам Ласки. Что-то толкнуло в грудь, словно невидимый великан толкнул эльфа, и Милиэля протащило по камням площади прямиком к корням мэллорна.

«Почему… Почему я не могу дышать?!» — Ласка попытался шевельнуть пальцами, но тщетно. Единственное, что теперь ему оставалось — это видеть, как один из свиты Неирателя прячет под плащ длинную трубу, из навершия которой крутился дымок.

— По… могите! — услышал Ласка всхлип Неирателя в подступающей тишине. Тот, кто поразил вора странной молнией из чудного артефакта, сразу же достал свою палку, направил её на бывшего сообщника... Очередная вспышка поставила точку в жизни бывшего главы гильдии так же бесповоротно, как и в жизни Ласки.

Сидящая на корне мэллорна девушка тихо рассмеялась, глядя в спины уходящим убийцам. Она знала то, чего остальным ещё предстояло только догадаться. Ласка смотрел на неё и не мог понять, кого же она ему напоминает?

— По поверью, вся в белых перьях… Соберётесь по пути! Пора идти, — хрипло пропела она, но никто не обернулся, не услышал этих слов.

Внезапно девушка встала на ноги и посмотрела в вышину, за Покров. Её лицо выразило целую гамму эмоций от недовольства и какой-то потаённой радости... радости ли?

— Только по старой дружбе, — хихикнула Смерть.

***

— Это вы украли! — если бы взглядом можно было бы убить, герои из гильдии магомехаников были бы уже мертвы.

— Это не наш стиль! — возмущался Газнил. — Мы честные торговцы!

— Пошли прочь из моего города! — Отчигин ударил по столу с такой силой, что у всех заложило уши.

Коехир с Зитрильокашем пытались как-то урезонить бушующего орка, но он будто не слышал их речей. За столом царила полнейшая неразбериха. А вот Ильэльная вдруг почувствовала странное томление, будто вот-вот сознание могло покинуть её: «Хранитель?»

— Что вы делаете?! — возмутился Чагатай, когда эльфийка забралась на стол и села, скрестив ноги.

— Мой Хранитель сейчас что-то делает! Он как-то вмешивается!! — девушка стремительно погружалась в транс и не слышала своих слов, хотя понимала, что орёт что есть мочи. — Мне нужно помочь ему!!!

После этих слов все резко замолчали, глядя на, пожалуй, сошедшую с ума героиню, ведь всем известно, что Хранители героев оберегают только героев.

А в это время на площади тревожный алый свет прожилок сменился на оранжевый и с каждой секундой становился всё светлей и светлей. Мэллорн пришёл в движение, зашевелил ветвями, окутался целиком свежей корой со светящимися линиями и вытянул руки-ветки к Покрову. Вершина дерева окуталась туманной дымкой, будто там собрались все призраки округи, заискрилась текущими вниз алмазными ручейками...

Если бы кто-нибудь сейчас находился бы рядом с эпицентром бури, его бы разорвало на клочки, вырвало бы дух из тела, обратило бы призраком… Заклинание, выстроенное магомеханиками и волшебниками, развернулось в полную силу.

С неба ударила разветвлённая молния, оставив яркую расплавленную блямбу на камне. Потом ещё и ещё, и всё это в полной тишине.

Тела эльфов окутались голубоватым пламенем; они встали на ноги, подняли с земли упавшие кинжалы и подступили друг к другу. Взмах! Удар! Взмах! Мертвецы исполняли чудовищный танец, который не окончили при жизни.

А над всей этой вакханалией, обратившись парящим на восходящем потоке воздуха вороном, летала та, которую смертные зовут Последней Невестой.

***

«… Сведения о событиях Кристальной ночи обрывисты и туманны. Даже из рассказов старожилов сложно составить цельную картину произошедшего, поскольку никто из горожан Светлой Поляны по удивительнейшему стечению обстоятельств на тот момент не был на площади, где творилось не до конца заглушенное колдовство. Ясно одно: из-за халатности магов и героев Корпорации контуры заклинаний самопроизвольно замкнулись, и это вызвало повторный разряд в Покров, однако в этот раз Канал был установлен, и энергия "обильным дождём снизошла на иссохшую землю", да простят меня читатели за столь вольную метафору. Прогноз природоведов полностью оправдался: трансмутированные растения приучились перерабатывать магию Покрова так же, как обычная флора перерабатывает магию Солнца. Вскоре Поляна преобразилась. Мрачная эстетика окружающих город лесов под густыми тучами, озарённых светом городского мэллорна, по сей день привлекает множество авантюристов, служителей искусства и науки. Сложно сказать, как бы повернулась история Светлой Поляны, если бы нас постигла неудача.
Напоследок отмечу, что с той самой ночи город звался по-новому: "Морн-Карас". Значение с эльфийского: "Тёмный Город". Почему именно такое название? Вероятно, так в сознании горожан отразились все те испытания, которые выпали на долю многострадальной Поляны...»

Библиотека Института Моргора, тайное хранилище.