Порой даже чёрт ногу быстрее сломит, чем разберётся в отношениях между геройскими гильдиями. Конкуренция есть везде, даже между теми, которые вроде бы дружат между собой. А уж если заходит речь о соперничестве между гильдиями не особо терпящих друг друга бессмертных героев, тут лучше не то что не влезать, а вообще держаться за тридевять земель от места конфликта. Ибо, как говорится, лес рубят — щепки летят. Да порой такие щепы, что аж целые поленья. Прилетит такое в голову — зашибёт насмерть, даже удивиться не успеешь.
    Неприятность сего рода случилась в городе Кайлердоре с трактирщиком Толуем. Повадился как-то к нему захаживать простой с виду гоблин-торговец, имевший дела не с Западной Ордой, которая обычно приходила на выручку жителям города, а с какой-то другой гильдией. Названия той гильдии Толуй на своё несчастье толком и не расслышал, зато расслышал размер чистой прибыли, которую мог бы получить, если бы согласился в своём трактире торговать из-под полы привозимыми с востока не слишком легальными товарами. То ли сумма была очень уж большой, что покрывала любые риски, то ли тот торговец обладал недюжинными навыками внушения, но Толуй ударил с ним по рукам.

    Дориан со товарищи изловил того торговца лишь спустя пару месяцев. Хотел сначала прибить паскудника всердцах, да передумал. Ведь на смену одному придёт другой, а затем и третий, пятый, десятый. Всех не перебьёшь. А вот проучить как следует Толуя ему хотелось, да и торговец живой, если удастся внушить тому, кого надо бояться сильнее, ещё послужит Орде, когда вернётся в стан конкурентов. Поразмыслил герой, да и кликнул своих собратьев, что не в Западной Орде состояли, а были его Тенями в землях, зачастую лежащих далеко от горячих пустынь запада. Ибо коль уж ни торговец, ни сам Толуй не испугались под носом у Орды проворачивать свои тёмные дела, следовало применить к ним более убедительные доводы.
    Как увидел тот торговец над лицом своим тень, что грозила стать в его жизни последней, так и выдал всё, что знал. Ещё сильнее огорчился Дориан от услышанного, пуще прежнего захотелось ему оборвать нить жизни засланного конкурентами торговца, только опять сдержался. Вместо этого заставил того написать письмо Толую с просьбой о встрече, после отправил с весточкой и под охраной на скотобойню, а сам отлучился по другим делам. Нечисти в окраинных землях валом, герою всегда есть чем заняться.
    Мясник на скотобойне немало удивился просьбе известного героя, которому был обязан жизнью, но всё же выполнил все указания с небывалым усердием. Связался со знакомым портным, заказав ему сшить несколько кожаных бурдюков необычной формы, а сам зарезал бычка. На следующий день торговец, несколько располневший от размещённых под одеждой бурдюков, наполненными бычьей кровью, был тщательно проинструктирован относительно своей роли в грядущем действе и отправлен под всё той же охраной в ущелье близ города, на заранее оговорённое место встречи с Мастером.

    Дело было вечером. Толуй, обычно стоявший в это время за прилавком и обслуживающий многочисленных посетителей, спешно шагал в направлении ущелья, где ему была назначена встреча. Выбранное место показалось ему странным, поскольку ранее подобные уединенции происходили в городских домах. Однако блеск золота давно уже ослепил Мастера, а звон монет оглушил его. Лишь уже встретившись взглядом со своим подельником и почувствовав за своей спиной присутствие третьих лиц, Толуй осознал, в какую беду попал. Предательский холодок пробежал по спине уважаемого в Кайлердоре Мастера. Его окружили Тени, появление которых близ жертвы в количестве, превышающим дюжину, как правило означало оной смертный приговор.
    Дориан тихо наблюдал за представлением, прячась за соседним камнем, чтобы Мастер его не заметил. Не к лицу ему были зверства, которые он задумал продемонстрировать трактирщику. От таких могла пострадать его репутация милосердного героя. Вот подельники обменялись парой фраз, вот одна Тень замахнулась шипастой дубиной на торговца и нанесла ему несколько эффектных, но неглубоких ударов, которые ставили целью разорвать бурдюки с кровью, спрятанные под одеждой торговца, но при этом не покалечить самого барышника. Вот торгаш картинно упал наземь и затих, истекая бычьей кровью, как ему и было велено, чтобы сохранить свою никчёмную жизнь. Вот Толуй повалился на колени и в мольбе вскинул руки, обращаясь к своим палачам, заклиная их о пощаде и уверяя, что более никогда не будет иметь дел ни с одной подозрительной личностью, при которой не будет сопроводительной грамоты от ордынцев.
    Дориан же всё это время выразительным немигающим взглядом смотрел на торговца, валяющегося в неудобной позе в луже бычьей крови, и мысленно обкладывал знакомого мясника отборными ругательствами за его проклятое усердие. Крови с худосочного гоблина натекло уже литров пятнадцать, и она не собиралась останавливаться. К счастью, испуганный трактирщик не заметил этого, достаточно впечатлённый уже свершившимся действом и теперь слишком поглощённый своей собственной судьбой.
    Однако всё прошло гладко. На следующий день Толуй вернулся к работе в своём трактире «Пылающий лёд» в Кайлердоре. Посетители заметили странную одухотворённость в его глазах и стали поговаривать, будто Мастера не стареют потому, что тоже время от времени заново рождаются, подобно героям. Толуй лишь посмеивался в ответ на подобные расспросы. Засланный гильдией-конкурентом торговец тоже отправился в свои края, без очередного прибытка, но зато с головой на плечах и со строгим наказом убедить своих работодателей в нецелесообразности вложений в регион дальнего запада. Тени исчезли так же незаметно, как и появились, отправившись по лишь им одним и Дориану ведомым делам. А сам Дориан сидел на кровати в своей комнате на втором этаже трактира «Пылающий лёд» и сращивал заработанный на ночной охоте перелом руки, прислушиваясь к песням и хохоту, доносившимся снизу.