Эхо близкого грома заметалось среди скал. Недовольно зашевелились потревоженные в своём вечном сне горы. Со склонов посыпались камни. С трудом переводя дыхание, плотнее забился в расщелину на почти отвесной стене. Гроза? С подозрением оглядел видимую часть неба. Если это она, то явно прячется за какой-нибудь вершиной, словно подкрадывающийся хищник.
 То не могла быть гроза. Ближайшая из них значительно южнее с садистким удовольствием хлестала молниями равнины. Слишком далеко, чтобы услышать. Её пульсация ощущалась едва различимым покалыванием кончиков пальцев. Вряд ли она мечтала о том, чтобы вскарабкаться на горы, царапая себе брюхо об острые скалы, и излить пару тонн живительной влаги на бесплодные камни.
 Едва утих камнепад, осторожно покинул расщелину и продолжил восхождение. Цель — вершина — была близко. Ходят слухи, что в этих горах не встречаются големы. Чушь. Чтоб горы и без големов?
 В последнем рывке преодолел край, и очутился на вершине. Плоская поверхность немного углублялась к центру, где беспорядочно лежали огромные валуны. Обессиленный едва дошёл до них, снял рюкзак, и свалился в тени, которую они отбрасывали. Стоило отдохнуть перед делом. Надеюсь, нужные мне травы найдутся здесь.
 От поверхности камня шёл жар. Слишком гладкой поверхности. Рука сама собой заскользила по ней, сообщая уставшему мозгу о какой-то неправильности. На краю сознания заворочалась смутная тревога. Наплевав на жалобные стоны мышц, поднялся и начал детальнее изучать аномальный камень.
 Спустя несколько минут стало ясно, что гладкость была присуща не одному этому валуну, а ещё двум самым крупным. Они что-то напоминали... Голыши? Возможно, возможно. Но было что-то ещё.
 Грянул гром...
 ...и поднялся валящий с ног ветер. Солнце полностью закрыла характерная тень, а я отчетливо понял почему в этих горах нет големов. И никакие это не голыши. Всего лишь птичьи яйца трёх метров диаметром. И это был не гром. Крик.
 Упругая волна воздуха бросила меня наземь. Ума не приложу как тогда не проломил себе череп о камень. Но повезло, сумел погасить инерцию кувырком при этом не врезавшись ни во что. Кувырок вышел неуклюжим и болезненным. Спину точно отбил.
 В общем, скрючился за ближайшим куском скалы (или яйцом, но кого это волновало в тот момент?) и постарался не дышать. Кажется, у птиц острое зрение? Или слух? Не важно, главное было затаиться.
 Глухой удар и дрожь оповестили о приземлении местной вершины пищевой цепочки. Сейчас меня будут искать.
 На глаза попался сиротливо брошенный в тени рюкзак. Так близко, если брать во внимание расстояние, и так далеко, если способность выжить. Мои скачущие мысли перебил громовой крик, от коротого в ушах зазвенело. Чёртова курица! О чём я? Ага, рюкзак. А в рюкзаке у меня провизия, спальный мешок, скалолазные снасти и прикреплённый сбоку...огнемёт! Совсем вылетело из головы.
 Рука уже нащупала камень побольше, а в голове прокручивались детали предстоящего. Камень с треском отскочил от скалы, а я бросился в другую сторону, к рюкзаку. Хватаю огнемёт как есть, не отвязывая, поворачиваюсь назад и сразу активирую желудок-преобразователь...
 Всегда мечтал сказать что-нибудь эдакое, поэтому не нашёл ничего лучшего, чем брякнуть:
— А ещё говорят, что фениксы уникальны! Ха!
 И всё же скверно воняют палёные перья. Особенно, когда их тааак много.