«Хмельной колодец», трактир Кубилай, был под завязку набит посетителями — впрочем как и любой другой трактир в солнечном Штиле в сухой месяц — нет ничего лучше, чем опрокинуть кружку пенного хмельного напитка после жаркого рабочего дня, а если напиток этот — фирменное пиво Кубилай — «Западный тракт», то можно даже смириться с теснотой в скромной таверне. Так дела в «Хмельном колодце» шли своим чередом — жители и гости Штиля выпивали и явствовали, болтали и спорили, отдыхали и расслаблялись. В отсутствии дел в совете, трактирщица лично обслуживала посетителей, принимая и разнося заказы. Однако в этот день крепкотелая хозяюшка Кубилай была не единственным мастером в «Хмельном колодце» — орочий бард, Штильская «знаменитость», завсегдатай городских трактиров, Мастер Кхидир за одним из столиков пытался уговорить своего друга-героя Бум-Бадума на очередное «геройское» дельце…
    После очередной осушенной кружки пива Кхидир вытер предплечьем губы и продолжил:
— Ну давай я про тебя песнь напишу! Бард я или не бард?
— Песнь, как говорится, на хлеб не намажешь. Да и вообще ты ещё за прошлое поручение со мной не расплатился. — Бум-Бадум повращал остатки хмельного напитка в глиняной кружке, а затем, последовав примеру барда, допил всё содержимое одним махом и закусил ломтем запечённого камелопардового языка.
— Ну ты, допустим, и не намажешь, а вот Хранителю твоему придется по душе, что его избранный — герой баллады. Хранители такое любят, уж поверь! Я такое всякому встречному-поперечному не предлагаю, это, так сказать, штучный товар.
    Бум-Бадум, осознав, что его в очередной раз хотят запрячь за "спасибо", уже было оскалился, как у столика появилась трактирщица Кубилай с двумя полными кружками пива. Пышнотелая оркесса в свободного кроя рубахе и добротном кожаном переднике, заметив зарождающийся конфликт, поспешила пресечь любой раздор в стенах «Хмельного колодца», ведь спор охмелённых мастера и героя мог натворить бед. Бум-Бадум с натянутой улыбкой передал несколько отложенных на отдых монет трактирщице и взял одну кружку хмельного напитка. Герой сделал глоток — этой небольшой заминки хватило, чтобы «остыть» — взрывной нрав Бум-Бадума часто ставил орка в неловкие положения.
— Ну сочиняй тогда свою балладу, старый ты пройдоха!
— Скорее вечно молодой... — Кхидир взял вторую кружку и, отхлебнув, добавил — ...И вечно пьяный. Есть какая-то прелесть в том, чтобы быть бессмертным, будь то героем или мастером. Ну давай, рассказывай!
— Про что рассказывать? — удивился Бум-Бадум.
— Ну как про что? Про тебя, про что петь будем?
— Ааааа… Ну это можно…

    Бум-Бадум начал свой рассказ о том, как давным-давно, уже более века назад родился он в одном из орочих поселений в районе Красных Дюн. Своё детство он помнил лишь в общих чертах: он рос в роду охотников, с детства отец приучал молодого орка к семейному ремеслу, а тот быстро всё схватывал. К юным годам орк был статен, силою мог сравниться с быком, а скоростью с породистым скакуном. Многие пророчили орку становление вождём. Однако судьба распорядилась иначе — однажды молодой орк начал слышать непонятные звуки в своей голове. Сперва орк подумал, что жаркое солнце пустынь напекло голову, но с каждым днём какафония звуков усиливалась, становилась громче. Тогда орк обратился к местному шаману, и поведал шаман, что звуки эти — шёпоты духов, и, если научиться говорить с духами на их языке, то они будут полезны. И оставил молодой орк семью, чтобы стать подмастерьем шамана. Перенял молодой орк многие знания да легенды, а когда пришло время сам стал шаманом: хвори изгонял, сказания пересказывал другим оркам да с духами разговаривал. И прожил жизнь до самых седин, ни одним зверем нетронутый да духами оберегаемый.

— Ну хорошо, а умер-то ты как? Сможешь рассказать?
— Вообще не помню. — отмахнулся седовласый орк.
— Сколько у героев не спрашиваю — большинство не помнят, вы словно все сговорились! — возмутился в этот раз уже Кхидир.

    На самом деле Бум-Бадум помнил. И в тот момент покрылся морщинистый лоб героя каплями пота. Давно это было — могучий вождь племени был ранен в бою с нахцерером. Вождь добил мертвеца, но в рану успела попасть тёмная хворь. Принесли тогда заражённого воина к шаману. Мудрец пытался изгнать нечистую заразу из тела, но та очень крепко застряла в теле воителя, высасывая дух из тела. Тогда шаман принял отважное решение — подставил заразе свой дух, чтобы хворь отвлеклась от вождя и впилась в тело шамана. И это сработало — могучий воитель выздоровел, а ловушка из тела шамана захлопнулась над тёмной хворью. И тогда начались мучения седовласого орка, в его теле сражались два духа, один — дух благородного орка, которому помогали духи природы, а второй дух — тёмные силы. Несколько дней проходило невидимое для остальных противостояние, и в каждый из дней орк словно старел лет на десять. И в конце удалось орку сразить хворь в своём теле. Об этом шаман сказал своему ученику и с чувством свободы старый орк испустил свой дух. Он так думал. Однако очнулся орк в кромешной тьме, тогда бывший шаман испугался — неужели проиграл он в том бою, и теперь дух его навечно будет заточен? Со всей покинувшей его силой начал он бить о стены своего заточения. Бум-бум-бум! И вот с очередным ударом тюрьма, сдерживающая, как орк думал его дух, разбилась. Бадум! Его тюрьма тогда оказалась огромным глиняным горшком, в котором погребали орков, чтобы их тела не были захвачены нечистой силой. Новый шаман видел это пробуждение, тогда он и дал орку геройское имя — Бум-Бадум. Так начался путь орка-героя.

— Ну... Что-нибудь придумаем. — пробурчал Кхидир и немного задумался, — А что насчёт того дара Хранителя, о котором ты рассказывал?
— Да было бы о чём рассказывать. — вновь отмахнулся Бум-Бадум.
— Я еще не видел ни одного героя, от которого веяло бы силой также, как от тебя, так что колись!
— Попросила меня как-то Кабул, та что эмиссар наш, Ордынский, узнать почему вдруг земли Штиля столь плодородными стали. Ну и прислушался я тогда к духам и пошел, куда они говорят. Привели они меня в одну пещеру, а там, представляешь, всё магией пропитано! И бум! Она словно вся в меня вошла! Я тогда почувствовал словно касание моего Хранителя. Да даже не касание, а мощный такой толчок. Я всегда после ритуалов в его честь что-то подобное чувствовал, только не так сильно. Хоть я и имел дела с духами, это такая мощь для меня было слишком тяжёлой. В глазах потемнело тогда. А когда очнулся, осознал, что вся моя плоть насыщена сутью Его. Тогда я получил мощь, которая не снилась моему отцу. И сейчас я иногда прихожу к этому месту, чтобы поговорить с Хранителем. Я там даже алтарь для него поставил. Да, напрямую он не отвечает, но я верю, что он доволен.
— А место это покажешь? Там наверное даже вдохновение в воздухе витает! — потирал руки Кхидир.
— Еще чего... Это моё место! — оскалился Бум-Бадум, а через несколько секунд остывши, герой добавил, — Решил тогда я для себя, что раз Хранитель выбрал Штиль, как место где сила его обитает, то я стану Стражем Великой пустыни, сердцем которой Штиль и является.
— Ну ладно-ладно! Не гневайся, я просто спросил, не надо мне твою ярость показывать — я её видел, мне хватило. Просто отнеси это куда договаривались, — Кхидир передал свёрток с печатью, — А я Песнь тебе напишу, Хранителю потом у твоего алтаря зачитаешь, ему точно понравится!
    Бум-Бадум кивнул барду, взял свёрток, запихнул его в кошель и вышел на улицу. Кхидир подглядел за уходом героя и поперхнулся пивом, когда заметил, как Бум-Бадум превратился в тучу песка, которую тут же подхватил ветер и понёс в направлении Оркостана.

---

    Вечером того же дня песнь о Страже Пустыни была готова. Неаккуратные гоблинские закорючки высыхали на пергаменте, а Кхидир уже облачался в сценический образ и настраивал моринхур для традиционного еженедельного концерта. Он надеялся, что ветра успеют принести Бум-Бадума к началу концерта, ибо сам был доволен произведением.
Кхидир без волнения (уж за столько лет оно практически полностью пропало) вышел на сцену, поприветствовал собравшихся, удобно сел и, вместе с началом игры на инструменте традиционным для орков горловым пением начал читать:

                Поведаю я толпе многоликой
                О орке с главою в сединах,
                О храбром герое с мощью великой,
                О Бум-Бадуме, Страже Пустыни!

                В землях, что пылают от солнца нагрева,
                В долине красных от крови песков,
                Он был рождён как и все мы из чрева,
                В диком племёни орков был его кров.

                Он был рождён здоровым и крепким
                В юности силой сравним был с быком,
                Здоровьем тягался он с дикими вепрями,
                Кобылу ретивую догнать мог бегом.

                Пророчили орку должность вождя,
                Что племя возглавит, когда придёт час,
                Станет защитником, к власти придя,
                Будет щитом и мечом от мёртвых зараз.

                Но у судьбы свои были планы,
                В пророчествах смертных нет ей нужды,
                Бум-Бадуму суждено стать шаманом,
                И вот он услышал духов мольбы:

                Сначала казались они ему шумом,
                Но вскоре орк начал их понимать,
                Вели разговор духи с Бумом-Бадумом,
                И в магии стали ему помогать.

                Шаманом служил орк до самых седин,
                Пока смерть не пришла к нему в гости,
                Но Хранитель его по другому решил:
                В ритуале не будут гореть его кости.

                Стал он героем в мире Пандоры,
                Сотни дорог истоптал на пути,
                От него не уходят безнаказнны воры,
                Множество монстров сумел извести.

                Всегда он следует кодексу чести,
                Им данное слово тверже гранита,
                В великих песках Мастерам он известен,
                Тем, что обман для него позабыт.

                Его честь лишь с его гневом сравнима,
                Орочий пыл присутствует в нём,
                Обиды в свой адрес для него нестерпимы,
                Опасайся стать Бум-Бадума врагом:

                Силу великую получил от Хранителя,
                Мощью магической орк окружён,
                Из всяких боёв выйдет он победителем,
                Всякий враг его будет сражён.

                В бою помогают ему духи пустыни:
                Буря сбивает противника с ног,
                А колкий песок подобно лапам звериным,
                С плоти срывает за кусочком кусок.

                Себя он нарёк по воле Хранителя
                Стражем Пустыни, что бережёт
                Жизни и скромные мирские обители
                Тех, кто пустыню домом своим назовёт.

                Кто живёт честно, не выбрав разбой,
                Тот может просить помощи Стража,
                А тому, кто живёт с прогнившей душой,
                Гнев Бум-Бадума пусть будет страшен...

    Практически волшебное исполнение Кхидира не оставило слушателей равндушными: орки и люди были в восторге, редких эльфов воодушевило необычное пение, двое гоблинов, непонятно как оказавшиеся на концерте, спорили между собой по поводу достоверности описываемых событий, и лишь гномы бранились, что лучше бы это была песнь про гномьих героев. А в крайнем ряду наблюдал за всем этим герой Бум-Бадум, надеясь, что Хранитель, хотя бы глазком увидел это представление и доволен своим подопечным.